Таэ эккейр! - Страница 56

Арьен проводил опрометью бегущих за водой юнцов ехидным взглядом, в котором не было и тени отчужденного осуждения.

– Надо будет мне у тебя перенять это искусство, – заметил он Лерметту, растянувшемуся на сброшенном плаще. – Лихо ты со мной управился. Я так не умею.

– Если ты заметил – значит, и я пока не очень умею, – возразил принц и закинул руки за голову.

– Ты, может, и не очень умеешь, а я – так и вовсе никак, – вздохнул Арьен.

– На твоем месте и я бы не сумел, – промолвил Лерметт, беспечно глядя в медленно темнеющее небо. – Такие штуки проще устраивать человеку стороннему.

– Как у нас говорят, кюэ ара леруо инкен, нэи нара керуо ланкен, – задумчиво откликнулся эльф.

– Никогда не понимал эту пословицу, – рассеянно произнес Лерметт.

– Почему? – удивился Арьен. – Слова-то все простые…

– Да, только значить они могут разное. Ты уж сделай милость, растолкуй, в котором смысле это понимать следует – «со стороны виднее» или «не суй носа не в свое дело»?

– Да, в общем-то, в обоих, – засмеялся Эннеари. – Скорее, пожалуй, все-таки «со стороны виднее». – Он ненадолго примолк, а потом добавил решительно до резкости. – Кстати, присловье это не только к тебе, но и ко мне приложимо.

– В чем? – лениво отозвался принц. Говорить о чем бы то ни было, тем более всерьез, ему не хотелось. Слишком уж много разного всякого было говорено за день – а день выдался тяжелый. Теперь же, когда бешеная круговерть мучительных событий завершилась, усталость взяла свое с пугающей внезапностью. Лерметту уже не казалось, что он бежит куда-то внутри себя, задыхаясь, изнемогая, надрывая легкие и сердце в тщетной попытке добежать, успеть, вмешаться, предотвратить неотвратимое… сумасшедший бег не то прочь из собственной души, не то вглубь нее закончился. Урезонить взбешенного Арьена, заставить его сменить гнев на милость Лерметт еще сумел – подобно тому, как гонец, уже валясь наземь, успевает выкрикнуть заветную весть, утверждая взятую с боем победу. Но вот единожды рухнув, подняться снова для того, чтобы еще раз пробежать столько же… внутренний вестник Лерметта уже не мог бежать без отдыха. Не столько телесное даже – нет, именно душевное утомление овладело Лерметтом без изъятия. Эннеари – как и все эльфы, скорый на перемену настроения – неожиданно посерьезнел настолько, что нельзя было не обеспокоиться… а Лерметту негде было взять силы для беспокойства.

– В том, что плохи, сдается мне, твои дела, – медленно, с расстановкой произнес эльф. – Во всяком разе, они не лучше моих. Притом же в моих ты порядок навел – а в твоих такой кавардак, что в нем скоро мыши заведутся.

Теперь настала очередь принца удивленно воззриться на эльфа – он что, шутит? Да нет, непохоже. Оно конечно, юмор у эльфов своеобразный, но ведь не настолько. И нечего потакать своей лени в надежде на глупую шутку – Арьен предельно серьезен.

– Ты о чем? – спросил принц.

Внутренний гонец уже поднялся, пошатываясь и дрожа всем телом от усталости, и изготовился к бегу.

– О тебе, – отрезал Эннеари. – Или о себе – понимай как хочешь. Моя это вина – я должен был сразу тебе рассказать… да все как-то к слову не приходилось. А если серьезно, я считал, что и незачем. Что моя оплошность с тобой никак не связана.

– Оплошность? – переспросил принц.

Арьен слегка покраснел.

– Это ты верно подметил, – виновато подтвердил он. – Неохота мне было без причин трубить на весь свет о том, что дурака свалял. А причин рассказывать я тогда не видел.

– А теперь видишь? – Лерметт уже полулежал, опираясь на локоть.

– Вижу, – вздохнул Арьен. – Потому что виновником налета оказался не спятивший эльф, а замаскированный человек. – Он вскинул руку, предупреждая возражения, готовые сорваться с уст принца. – Нет, ты не думай, что я таким манером хочу обелить своих. Я с нас вины не снимаю. – Взгляд его мазнул по телеге. – Но это не единственный человек, замешанный в подоплеку этой мерзкой истории – и корни ее, по моему разумению, растут по здешнюю сторону перевала.

Куда только девалась тяжелая истома, прижимающая тело к расстеленному плащу! Лерметт вновь был сосредоточен и собран. У него и помышления не было о том, что какую-то минуту назад он считал себя слишком усталым, чтобы размышлять.

– Рассказывай, – потребовал он, садясь.

– Понимаешь, – начал эльф, – когда ты меня в первый раз из-подо льда вытащил в виде кровавой сосульки… тебе в моих ранах ничего странным не показалось?

– Только то, что затянулись они слишком быстро, – фыркнул принц. – Тогда мне это было внове. Теперь я, похоже, начинаю привыкать.

– Согласен, – кивнул эльф. – Лавина всякого вида раны может причинить. Вот только изранила меня не лавина… точнее, не только она. В засаду я угодил.

Он замолчал и дернул головой, заново переживая давешнюю оплошность. Длинные волосы метнулись, открывая лицо – и перед мысленным взором Лерметта вновь возникла страшная рана со рваными краями, некогда наискось пересекавшая левую щеку эльфа.

– Значит, это… – принц кончиками пальцев указал на щеку Арьена, с которой даже рубец полностью сошел в первый же вечер.

– Это, – согласился Арьен. – И не только. Сначала меня подстрелили, потом я со скалы сорвался прямо стрелкам под ноги, а потом меня, оглушенного, едва не запинали. И уже совсем потом накатила лавина.

Он замолчал и уставился в огонь.

– А я тут при чем? – осведомился Лерметт, начиная мало-помалу терять терпение – впрочем, на эльфов его не напасешься, как ни старайся. Иногда их прямота граничит с оскорблением – а иногда они так долго изъясняются обиняками, что сердце с натуги лопнет, пока собеседник до дела дойдет… причем и то, и другое у них настолько не ко времени приходится, что хоть плачь.